Продолжение описания коучингово-педагогического эксперимента. Ищем «язык», которым мне нужно объяснять математику.

Погружение мое в предмет началось, конечно же, не с просмотра каталога тем на сайте для подготовки к ЕГЭ. После того, как я поделилась, что в меня «не входит математика», меня спросили, как это выглядит, когда не входит? Возможно ли как-то это описать? Как мы совместно могли бы измерять, будет ли она входить сейчас, и как именно будет? По «шкале» я бы описала свое ощущение перед началом занятия как «минус три», поскольку я ничего не помню, кроме страха перед этими формулами, и не понимаю, ни зачем они вообще, ни зачем мне в частности. А потом родился образ.

Это была достаточно объемная текстильная сумка серо-розового цвета, затягивающаяся на шнурочек и чем-то напоминающая мозг. Сумка была до отказа наполнена либо старыми и непарными, что важно, носками, либо скомканными газетами. При всем желании больше не впихнуть.

- Что происходило с газетами, когда занималась с репетитором?

По ощущениям газеты вынимались по одной, немного разглаживались, но оставались мятыми при этом, складывались вшестеро, потом в стопку. Эта стопка вновь отправлялась в сумку. Бессмысленное довольно действие. Такое же, как и пытаться рассортировать непарные носки. Придя домой я обычно замечала, что стопки нет, а в сумке привычные скомканные газеты. Интересно, что газеты разглаживал и складывал ровно репетитор. Я к ним прикасалась только в скомканном виде, и это всегда было очень печальным опытом.

- А как бы хотелось, чтобы было?

Хотелось бы, чтобы та же внешне сумка имела множество удобных отделений с небольшими цветными кармашками. Это не значит, что кармашки подобраны по цвету в каждом отделении. С виду расположение не подчинено какой-то четкой логике.  Между ними есть какая-то связь, которой я пока не вижу.  Важно, чтобы на дне сумке не валялось бесхозных вещей, не принадлежавших никакому кармашку. И не важно иметь возможность что-то из сумки достать не глядя. Кармашками я просто наслаждаюсь и с любопытством рассматриваю, пристраивая в них новую какую-то небольшую штучку.

На этом моменте мы в процессе «урока» перешли к выбору, с чего бы начать путь от газет к кармашкам, обсудили «привидения» и «простейших», описанных ранее. Однако в завершении я услышала очень логичный с точки зрения коучинга, но все равно какой-то очень неожиданный вопрос: «Что сейчас с сумкой и газетами?» Оказалось, что сумка теперь пуста. Но это не бессмысленная пустота, она как космос. Уже после мне захотелось проследить эту трансформацию в метафоре и понять, как складывается моя внутренняя математическая система. Взяла в напарники карточки с «чистыми вопросами» и приготовилась записывать и зарисовывать.

- И когда цветные кармашки и отделения в сумке, и порядок, но не слишком строгая система, и при этом есть какая-то связь, то что происходит прямо перед этим?

Необходимо освободить сумку от бумаг, раскрыть ее максимально широко, и тогда она превращается практически в плоский круг, который можно стянуть веревочкой. Когда смотришь на тот круг, там пустота, как космос, другое измерение. Хочется присобрать шнурок, засунуть голову и смотреть на туманности и звезды, сидя с этой сумкой на голове. Это красивая пустота.

- И освободить сумку, и круг, и космос, и пустота. И когда пустота, есть ли что-то еще об этой пустоте?

Ты весь там вниманием, отгорожен от внешнего мира, и тишина, и завораживающее великолепие, восторг от масштаба, ух ты! Пробую, есть ли интерес. Оказывается, что само слово «интерес» слишком деятельное и активное для этого момента восхищения космосом, где все постоянно меняется, однако остается цельным.

- И ух ты, и великолепие, и пустота, и сумка, и цветные кармашки. И когда кармашки, где эти кармашки?

Я беру и сохраняю себе на память ощущения от этой вселенной. Они должны быть близко к телу, чтобы чувствовать пульсацию, жизнь в каждой части. Эти кармашки на мне, близко к коже. Это потайные кармашки на одежде. Положить можно снаружи, а содержимое оказывается внутри. Я кладу новое туда, где ощущается необходимость в этом.

- И ощущения на память, и близко к коже, к телу, и пульсация, и необходимость. И когда необходимость, что происходит тогда?

На какое-то время приходит ощущение стабильности и баланса, а потом снова какой-то из кармашков «зудит» и просит наполнения. Тогда правильность, и симметрия, а потом нарастает потребность заполнить следующий карман. Он сам дает о себе знать. Придет что-то для того кармана. Между ними неочевидная связь, невидимая, но она создает каркас. Это не хаос.

- И не хаос, и невидимая связь, и каркас. И когда каркас, где именно этот каркас?

Он по всему телу задает структуру. Тогда я хожу ровно, спина прямая. И я знаю, куда приложить усилие, чтобы система в кармашках стала стройной, целой, если надо.

- И структура по всему телу, и кармашки близко к коже, и красивая пустота, и сумка. И когда сумка, где эта сумка?

Хм, сумка у меня на плече. Она всегда на плече, когда с газетами, в ней нет ничего моего, я просто ношу ее, потому что принято носить. Оказывается, что кармашки на одежде нужны ровно настолько, сколько они заполняются для создания самостоятельной структуры. Потом можно их перенести в сумку и пользоваться ей при необходимости, освободив кармашки. И эта внутренняя структура сохраняется в сумке, хотя неочевидна ни для кого, кроме меня.

На этом я пока остановилась и зарисовала свою картинку, дважды ее изменяя. Оказалось, что исключительно важно, чтобы кармашки были расположены достаточно ровными линиями и столбцами, и не были слишком мелкими и частыми. Это создавало неряшливость и сумятицу.

Кроме того, что само по себе такое разворачивание метафоры – исключительно увлекательное занятие, получившийся образ и логика движения к нему могут рассказать очень многое. Я обратила особое внимание на следующее:

1. Это уже не первый образ, в котором некий ресурс я получаю через тактильное взаимодействие. Чаще всего это были пальцы, которые создавали финальную форму, зарывались в песок, руки, которые растягивал упругий кокон, чтобы погасить вибрацию и пр. И снова в картинке важное место занимает контакт телом с элементами системы. Для меня это сродни инсайту. Всегда причисляла себя к визуалам. И даже явные указания на то, как для меня важно на кончиках пальцев в самом прямом смысле прочувствовать то, чему я учусь, до сих пор, видимо, были недостаточно явными. Про учеников я помнила, и грамматику английского с ними лепила и выстраивала из блоков Lego, а про себя — нет.

В процессе «урока» я также ловила себя на мысли о том, как мне важны паузы, возможность палочкой и веревочкой измерить несколько окружностей, «прожить» содержание , «кожей чувствовать» радиусы и углы, чтобы я смогла уверенно сказать то самое «Да, это понятно». При этом есть ощущение, что, как и с кармашками, этот медленный процесс не навсегда. Через какое-то время структура станет цельной и не будет необходимости продвигаться вот так в буквальном смысле на ощупь.

В итоге мы договорились заниматься в том числе с пластилином. Домашняя работа у меня тоже очень прикладная.

2. Все мои образы, связанные с обучением, запоминанием, систематизированием и даже созданием чего-то нового на основе какой-то сложившейся системы знаний и опыта объединены единой метафорой каркаса, сети, крепкой и прозрачной структуры, напоминающей кристаллическую. Сколько себя помню, в студенческих тетрадях и на листах с рабочими заметками такие графические фигуры были частыми гостями. Неужели тело настолько мудро, что помогало мне все эти годы структурировать информацию, создавая на бумаге мою внутреннюю конструкцию? Если так, то рисунки на полях – кладезь информации для педагога.

На сегодняшний момент с формулами я еще не подружилась, но уже многое узнала о своих взаимоотношениям с математикой. Очевидно всегда привлекал меня этот космос, но долгое время оставался недоступным. Что же, полет начат. «Исследование создает новое знание», как не согласиться в этом с Нилом Армстронгом?

А вы что находите для себя в нашем эксперименте?